Цены были заоблачными, совсем не соответствующими обстановке. За несколькими столами вокруг сидели шумные компании. Девушки в них поглощали напитки с такой скоростью, точно они только что выбрались из пустыни, где не пили неделю.

Мои собеседницы порывались заказать коньяк по 45 евро за 50 миллиграммов, а я не сомневался, что платить за все придется мне, потому что выяснится, что у девушек, о горе, нет ни форинта.

Пришлось вспомнить Буратино и его широкий жест насчет трех корочек хлеба:
- Кофе, три чашки.

Опечаленные девушки решили меня разговорить. С трех чашечек кофе стоимостью по 10 евро за штуку вряд ли их премиальные, получаемые от владельцев заведения за каждого приведенного клиента, были велики и стоили потраченного времени.

Они уже успели выяснить, откуда я приехал, а я — узнать туристическую легенду о том, что живут они неподалеку от австрийской границы и вскоре намереваются покинуть Будапешт. Их рассказ напоминал присказку о том, что «сами мы не местные».

Официантка принесла блокнотик, в котором отмечала количество заказанных чашек. Ничего собой эти девушки не представляли, не было у них ни внешности фотомоделей, ни ног, растущих от шей. Рассматривая их, я подумал, что на улице взгляд, скользнув по их лицам, скорее всего, и не остановился бы, прошел дальше искать что-нибудь более привлекательное. Но очевидно, что на это как раз все было и рассчитано, чтобы жертва поглубже заглотнула наживку, не сорвалась раньше времени и подольше не подозревала, что это не она ловит рыбу, а это ее ловят. Скромные провинциалки, которым скучно и боязно на улицах большого города вечером.

Девушки представились, но я тут же забыл их имена.

- Вы танцуете? Не хотите поесть? Может, в казино поиграем? — Поочередно заваливали меня вопросами, чтобы я потерял бдительность и они смогли попробовать за мой счет нечто более дорогое, нежели чашка кофе. Даже моя джинсовая куртка, которую я купил в Милане за 18 евро на распродаже, удостоилась комплимента. Наконец был выкинут последний козырь:

- Кто из нас вам больше нравится?

Вряд ли я смог бы объяснить им, что самые красивые девушки живут в тех странах, которые некогда составляли Советский Союз, и еще в одной деревне под Пекином.

Кофе быстро закончился. Делать здесь больше было нечего.

- Счастливо, — сказал я, вставая из-за столика.

Девушки сопровождать меня не стали, видимо, дожидаясь, когда им выдадут проценты с моего заказа. Не очень большие. В кафе входил подвыпивший немец, перед глазами его уже мутилось, и он не очень хорошо координировал свои действия. По бокам, чтобы он то ли не упал, то ли не сбежал, его подпирали две девушки. Но он, кажется, пока и не помышлял о бегстве, весело смеялся, смотрел из стороны в сторону чуть мутными глазами.

Интересно, какой в них появится блеск, когда ему предоставят счет, а девушки, сопровождавшие его, сделают невинные глазки, сообщая, что у них совсем нет денег. Бывали случаи, когда некоторым из них удавалось развести клиента на тысячу евро.

Интересно, устраивают они между собой соревнования?

Может, предупредить его о поджидающей опасности? Но он уже миновал меня, утонул в музыке и приглушенном свете. И до гостиницы было рукой подать. Но прежде чем я до нее добрался, еще одна парочка ночных охотниц, вынырнув из подворотни, поравнялась со мной, улыбаясь так же, как должны улыбаться Сирены, заманивающие странников на свой остров. Они предложили попить кофе.

– Что-то не хочется, — сказал я им, состроив соответствующую гримасу.